IUF
Uniting Food, Farm and Hotel Workers World-Wide
Квартальные отчеты: иллюзии и действительность
Posted to the IUF website 23-Jul-2009Что стоит у Goldman Sachs за рекордной прибылью в 3,44 миллиарда долларов за второй квартал 2009 года (при валовом доходе в 13,76 млрд.)? По словам Financial Times, такой результат стал возможен благодаря «устойчивому росту в области фиксированных доходов, успешным сделкам на сырьевом и валютном рынках, а также крупным комиссионным за привлечение капитала». Что значит эта фраза? Для простоты начнем разбирать ее с конца.
Goldman Sachs здорово выиграла на выкупах – без гарантий и за счет денег налогоплательщика – бедствующих компаний, закачивая наличность в сейфы последних и одновременно выдавая им фактически бесплатные кредиты с федеральной гарантией под необеспеченные займы. Американские налогоплательщики напрямую компенсировали Goldman Sachs убытки в миллиарды долларов, понесенные в связи с обвалом страховой AIG, которому сама Goldman Sachs и способствовала. Она и другие ведущие банки помогли устроить государственному балансу «испытания нагрузкой», а потом поторговались по поводу результатов, которые обеспечили им справку о том, что они финансово здоровы. Затем Goldman Sachs обернулась и стала обеспечивать гарантированное размещение ценных бумаг тех, кто, будучи не столь удачливыми конкурентами (и не имея таких хороших связей), хотел остаться на плаву («крупные комиссионные за привлечение капитала»).
Непрекращающийся кризис привел к волатильности (неустойчивости) на зарубежных валютных рынках, что спровоцировало спекулятивный спрос («успешные сделаки на валютном рынке»). Инвесторы не решались вкладывать в реальный сектор экономики, лелея надежду на выздоровление – и вкачивали деньги в товарные фьючерсы, подкидывая тем самым топливо в топку локомотива, идущего на новый разрушительный круг роста цен на продовольствие («успешные сделки на рынке сырья»).
Казино мировой экономики по-прежнему нараспашку открывает двери перед бизнесом. Бизнесом, ожившим на капельнице, которую ему поставило государство за счет своих доходов. В качестве бонусов за год Goldman Sachs, если ему повезет, должен будет выплатить свыше 22 миллиардов долларов. Так что, несмотря на торжественное заявление британского премьера Гордона Брауна о том, что настал конец эпохи нерегулируемого финансового рынка, эпоха, похоже, все та же: бонусы, бонусы, бонусы, и всё прочее, но есть одно важное отличие. Теперь, с деньгами налогоплательщика в кармане, те финансовые институты, про которые говорили, что они слишком большие, чтобы потонуть, поглотили самые прибыльные куски своих неудачливых соперников и стали еще крупнее.
Но все эти ухищрения не помогут удержать на плаву финансовый сектор, когда реальная экономика усыхает. На вершине горы долгов тикают часы. А там - и громадные долги по кредитным картам и прочие потребительские кредиты. И с ростом безработицы эта гора тоже растет.
Благозвучные прогнозы – всего лишь розовые очки, не позволяющие увидеть реальную ситуацию вокруг токсичных активов: мировые финансы находятся в состоянии ничуть не лучшем, чем год назад. Большие квартальные прибыли банка JP Morgan Chase, а также Bank of America и Citigroup (последние два провалили «испытание нагрузкой») объясняются продажей активов и творчеством в бухгалтерском учете. Европейские банки смогли скрыть самое плохое путем списания только небольшого объема «плохих» долгов и бумаг. По недавним оценкам Европейского центрального банка, суммарные убытки банков в зоне евро составят за 2007-2010 годы дикую цифру – 649 миллиардов. Причем, возможно, это даже чересчур оптимистичная оценка. Так, всё та же Financial Times отмечает, что большинство европейских банков «применяют «агрессивную» учетную практику, которая может скрыть реальное состояние их дел».
Ни один доллар из тех миллиардов и даже триллионов, которые были выделены в качестве помощи со стороны государства, не попал в реальный сектор: не был вложен в фабрики, офисы, науку или инфраструктуру – то есть, туда, где создаются рабочие места и откуда семья может получить средства на пропитание. По данным Европейского центрального банка, с января темпы роста объема кредитования банками производственного сектора и сектору услуг сократились вдвое. Немалая часть средств, выделенных финансовому сектору, попросту попадает обратно – в кредитующие органы центральных банков в США, Великобритании, в странах Евросоюза. Эти органы рапортуют рекордные поступления на однодневные депозиты, а в этом же самое время минфин страны и лично глава государства умоляют банки начать кредитовать.
А чему тут удивляться? Правительства стран, вместо того, чтобы, используя имеющиеся у них инструменты, направить деньги на производство, отдали огромные суммы банкам. Но курс сменить еще не поздно. В июне администрация Обамы разрешила десяти ведущим банкам, получившим некогда весомую государственную помощь, отдать займы и выпутаться из ограничений на фонд бонусов и прочих неудобных вещей. Тем не менее, администрация могла бы, посредством ряда инструментов, влиять не деятельность этой десятки. Как видно на примере Goldman Sachs, доступ к федеральному кредиту остается жизненной важной нитью, связывающей банк с дешевыми деньгами. И правительства самых разных стран будут вынуждены удерживать и даже увеличивать свою долю в терпящих бедствие финансовых корпорациях, по мере того как банки продолжают создавать убытки. Дело профсоюзов – требовать, чтобы они (правительства), используя свой рычаг – наличие доли в собственности (а то и 100% собственности), содействовали такой инвестиционной политике, которая принесла бы пользу работающему человеку, ведь, в конце концов, из его кармана оплачивается выкуп проблемных активов.
Что же касается Goldman Sachs и околесицы в его последнем квартальном отчете, то это говорит о следующем. Во-первых, если государства сегодня не готовы оперировать своей финансовой поддержкой хромающему финансовому сектору как инструментом государственной политики, а не как механизмом переброски государственных денег в частные руки, то это означает, что они делают не что иное, как выстилают дорожку пришествию нового мирового спекулятивного пузыря. Во-вторых, кризис в области потребительского кредита усиливается, пока компании сокращают персонал и инвестиционные программы, чтобы выжать хоть что-то из застывшего или упавшего сбыта своей продукции. Кризис в финансовом секторе и параметры занятости тесно связаны. А отсюда следует, что единственный выход из кризиса нужно искать через укрепление, а не снижение, фонда оплаты труда и занятости как якорей реального, а не бумажно-финансового экономического роста.